Прозаики и простишки

Так всегда бывает сначала: прилетает свет и кружит вокруг нее, и дает себя погладить, как лошади старого Бахти. Только эти лошади еще больше и еще ласковее, и они сразу идут к ней, как будто она их хозяйка.
Они приходят из глубины неба, они скачут с горы на гору, скачут над городами, скачут над реками и совсем не цокают копытами, лишь чуть слышно шелестят шелковистыми гривами.
Крошка-Крестик любит, когда они к ней приходят. Они ведь приходят только к ней, чтобы дать ответ на ее вопрос, наверное, потому, что она одна их понимает, она одна их любит. Другие люди пугаются и пугают их, поэтому они
никогда не видят лошадей из синевы. Крошка-Крестик зовет их ласково, тихонько, нараспев, ведь лошади с неба такие же, как лошади на земле, и тоже любят ласковый голос и пение.
Лошадки, лошадки,
небесные лошадки,
унесите меня с собой в небо,
унесите меня с собой в небо,
небесные лошадки.
Она поет "лошадки", чтобы они не обиделись, вдруг им не очень приятно будет узнать, что они огромные.

Проза и стихи

Проза
Эдельвейс на линейке стоит последний раз
Солнце в синем небе приятно щурит глаз.

Стихи
Холодный ветер обдувает лицо Крошки-Крестика, и она чуть поворачивает голову и глубоко дышит. Руки ее сложены на животе под покрывалом, она сидит неподвижно, ровно под прямым углом к сухой земле. Кто же придет теперь?
Солнце стоит высоко в синем небе, оставляя тени на лице девочки, под носом, под бровями.
0.006365 / 782,912